34-летняя волгоградка стала сурмамой в четвертый раз

«Родной город» рассказывал о волгоградке Нине Дмитрушковой, которую многие, видимо, небезосновательно, считают одной из самых известных суррогатных матерей в России. На днях 34‑летняя Нина сама позвонила нашему корреспонденту и рассказала о новом повороте событий в своей жизни.

«Выбрали меня»

–  В прошлом году ко мне обратилась женщина из Москвы, – вспоминает Нина. – Она рассказала, что им с мужем чуть меньше 40, однако детей у них нет. По ее словам, много лет она пыталась забеременеть, но не получалось. Женщина хотела, чтобы я выносила для них сразу двух малышей. Я предложила ей другую девушку, но Ангелина ответила, что они с мужем уверены именно во мне, видели меня по телевизору на одном из ток-шоу и другие суррогатные матери им якобы не интересны.

У Нины действительно значительный опыт в этой сфере. Впервые, с ее слов, наша землячка стала суррогатной матерью в 2011 году, когда родила двух мальчиков. Через два года она выносила еще одного ребенка, а еще через два – уже четвертого. Правда, последнюю малышку суррогатной маме пришлось оставить в своей семье.

– Еву я считаю своей родной дочерью, ведь ее дедушка, известный московский адвокат, отказался ее забирать («Родной город» подробно рассказывал о перипетиях этой истории в 2016 году. – Прим. авт.). У меня предположение, что когда он все это затеял, у него, возможно, просто было кратковременное помутнение рассудка, настолько он переживал утрату единственного сына, – рассуждает Нина. – А Ева к тому же и родилась аккурат в годовщину смерти своего биологического отца… Кроме того, одной из вероятных причин отказа «заказчика» могло стать то, что адвокат осознал – они с женой в их преклонном возрасте уже не смогут нормально воспитать внучку. Но о девочке они помнят – время от времени переводят на карту деньги для Евы. Я, в свою очередь, иногда отправляю ее фотографии. Но лично мы уже давным-давно не общаемся.

«Куплю дом»

Помимо Евы, у Нины и ее мужа Владимира еще четверо своих детей от 11 до 17 лет.

– Ради них я и согласилась на предложение  снова стать суррогатной мамой, – объясняет Нина. – Мы живем в аварийном доме, когда будут расселять жильцов, пока неизвестно. Поэтому хотели купить частный дом, только не было на это средств. Теперь же проблема решена. Мой муж, да и дети сначала были не в восторге от моей новой беременности, но со временем смирились.

Операцию Нине делали в столичной клинике – там, где живут родители ребенка.

– Через некоторое время сделали УЗИ и сказали, что вроде бы один плод прижился, второй нет, – рассказывает подробности Нина. – Но, к счастью, повторное обследование показало, что все хорошо. В целом беременность протекала нормально, родители двоен оказались очень порядочными людьми, своевременно перечисляли мне зарплату.

Но на 12‑й неделе беременности, со слов Нины, ей сообщили, что один из малышей почти наверняка будет страдать синдромом Дауна. И предложили решить вопрос радикально.

– Я отрицательно отношусь к абортам, но в этом случае была обязана посоветоваться с биологическими родителями, – говорит сурмама. – Женщина ответила категорично: «Рожай!» Кстати, в итоге первоначальный диагноз оказался ошибочным, никакого синдрома Дауна у ребенка нет.

Стремительные роды

Нина должна была рожать в августе в столице, но произошел форс-мажор, и дети появились на свет раньше и в нашем городе.

– Я сидела пила кофе с соседкой, как вдруг почувствовала, что воды начинают отходить, – вспоминает Нина. – За столько беременностей я, как, наверное, никто другой, знаю, как все проходит. Поэтому, не теряя ни минуты, поехала в консультацию. Уже оттуда на скорой меня повезли в роддом.

По словам Нины, медики сказали ей, что обычным путем рожать нельзя, иначе есть риск для здоровья.

– Дело в том, что один мальчик лежал поперек, а второй тазом вниз, – объясняет Нина. – Именно поэтому впервые в жизни мне делали кесарево сечение. Я не хотела, но ради успешного результата можно и не такое вытерпеть. Мальчики родились слабыми – 1800 и 1600 граммов. Кстати, один очень похож на свою маму, а второй – копия папы, как мне кажется. Пока они в роддоме под присмотром врачей, постепенно набирают вес.

Правда, теперь никаких подробностей о здоровье малышей Нина узнавать не имеет права.

– Когда мама мальчиков прилетела из Москвы, я сразу же написала отказ, в противном случае ей медики ничего не сообщали бы о самочувствии детей, – объясняет Нина. 

Наша собеседница рассказала: в суррогатном материнстве есть такое правило, что после родов и оформления отказа ни суррогатная мать не имеет права участвовать в жизни ребенка и его биологических родителей, ни они в ее. Здесь все построено на конфиденциальности.

– Я, например, не знаю, что с теми мальчиками, которых я вынашивала во время первых двух суррогатных беременностей, – говорит Нина. – Но я знаю, что некоторые биологические родители все же время от времени присылают суррогатным матерям снимки детей. Так что если родители этой двойни в будущем покажут мне фото малышей, мне будет очень приятно.

Екатерина Шиповскова, врач-генетик, подтвердила, что нормами предусмотрены определенные требования процедуры для суррогатного материнства.

– Про беременность Нины я знала и рада, что все прошло успешно, – сказала медик.

«Не все меня понимают»

Нина признается, что многие семьи из разных уголков страны хотят видеть в качестве суррогатной матери именно ее.

– У меня и сейчас пять заказчиков на очереди, но мне осенью исполнится уже 35 лет, так что моего здоровья хватит еще максимум на одного ребенка, да и то я пока окончательно не решила, дать организму отдохнуть надо в любом случае, – делится Нина.

А завершение беседы добавила: несмотря на то что суррогатное материнство все чаще используется в России, отношение к этому по-прежнему неоднозначное.

– Злопыхателей хватает, мне в соцсетях иногда пишут незнакомые люди, оскорбляют, говорят, что я продаю детей, – вздыхает Нина. – Кто-то даже грозился облить кислотой… Мне хоть и неприятно, но я уже давно не обращаю внимания. Эти люди не понимают, что я, напротив, дарю детям жизнь, а родителям, которые по разным причинам не могут родить естественным путем, возможность воспитывать своих чад. Не описать словами счастливые глаза мамы двойни, когда она прилетела из столицы и впервые увидела своих ­­малышей. У меня сейчас все болит, но ради такого можно и потерпеть. А то, что я получаю от биологических родителей детей деньги, так это компенсация за мое здоровье, ничего противоестественного я здесь не вижу.

Андрей Шитов. Фото из личного архива героини публикации