Гражданка Эстонии, сбежавшая в Россию от мужа: «Иду в Европейский суд»

Женщина, которая вынуждена прятаться вместе с детьми от мужа-тирана из Норвегии, решила бороться за счастье дочерей до конца.

Историю 36-летней Ольги (данные героев публикации изменены. – Прим. ред.), которая переехала в Норвегию из Эстонии, вышла замуж, родила двоих детей, но потом бежала с ними в Эстонию, а затем, спустя семь лет, вернулась в Россию, мы рассказывали в августе этого года. По словам Ольги, муж оказался тираном, более того, якобы проявлял к детям далеко не отцовские чувства. Однако суды всех инстанций встали на его сторону, и Ольга, испугавшись за безопасность детей, вынуждена была бежать с ними. В России ей предоставили временное убежище. За это время Ольга составила жалобу в Европейский суд по правам человека – последняя инстанция, которая может повлиять на результат спорного дела. И вдруг как нож в спину – польская правозащитница, помогавшая Ольге, обвинила ее во лжи. История снова стала раскручиваться.

Странная помощь

В России ее сначала приютила одна из церковных обителей.

– К нам пришли полицейские, искали детей, но к тому времени Ольга уже уехала, – рассказывает правозащитник Гарри Мурей.

Юрист Гарри Мурей и священнослужитель из России давно помогают матери двоих детей, а позже к ним присоединилась и полька Лилия Мошечкова.

– Лилия и ее помощница в России Маргарита Гусева в начале нам очень помогли, в том числе составляли запросы, чтобы Ольге предоставили временное убежище в России, содействовали с регистрацией, – вспоминает протоиерей Игорь Прекуп.

Однако, по его мнению, началась какая-то странная игра. У священника сложилось впечатление, что его изолировали от Ольги, говоря, мол, напрямую с ней общаться опасно, ее могут вычислить и отобрать детей.

– А потом в срочном порядке – если не успеем, Ольгу с детьми «вышвырнут из страны» – потребовали 25 тысяч рублей на медобследование, потом еще 57 тысяч на переводы документов с эстонского, – вспоминает священник.

По словам отца Игоря, стоило ему проявить интерес к тому, как расходуются средства, Маргарита якобы возмутилась и потребовала еще больше денег.

Внезапно прозрела?

– Позже выяснилось, что переводы с эстонского, сделанные в бюро, куда обратилась Маргарита, ниже всякой критики, – отмечает отец Игорь. – Я снова указал на несоответствие цены и качества. И вот тогда Лилия, по-моему, заговорила на подозрительно знакомом языке адвоката отца детей. Спустя короткое время она заявила о своем «прозрении». Якобы она ознакомилась с документами по делу и поняла, что Ольга – обманщица… Да-да, ознакомилась, но, насколько я понял, всего с тремя документами по двум многотомным делам и все сразу поняла.

А через пару дней от одного эстонского журналиста священник случайно узнал, что уже какое-то время некая «польская правозащитница» ищет контакты адвоката противной стороны, чтобы совместными усилиями добиться выдворения Ольги с детьми из России.

В частности, «правозащитница» поделилась планами обратиться с этой целью к шоуменам Малахову и Борисову.

– Напрашивается вопрос, почему она сразу, прежде чем организовывать Ольге с детьми побег, не заслушала «другую сторону», это ведь было бы логично, – рассуждает отец Игорь.– Два месяца она не пыталась этого сделать, но стоило мне показать, что я намерен держать ситуацию под контролем, как все изменилось… Я подозреваю, что могла быть и корыстная подоплека.

«Я считаю, что она обманывает»

По словам самой «правозащитницы» Лилии, у нее были причины разорвать все деловые связи с мамой двоих детей.

– Я отказалась вести дело Ольги и уведомила ее об этом, – рассказывает Лилия. – Я изучила все документы, которые только были по этому делу. Более того, в суде Ольга включала аудиозаписи, но она, как я считаю, не обрезала одну полностью, вероятно, по невнимательности. На ней, как мне показалось, было слышно, что Ольга фактически диктует детям, что сказать, чтобы очернить репутацию отца.

Лилия отмечает, что по требованию миграционной службы одного из субъектов РФ нужно было сделать перевод документов с эстонского на русский язык.

– Документы были отправлены Ольге, чтобы она проверила правильность написания фамилии ее бывшего мужа и теперь уже и ее самой, так как фамилия довольно сложная, – вспоминает Лилия. – Каково же было мое удивление, когда Ольга вернула документы, исправив не только написание фамилии, но и факты. Отмечу, что там не было ни слова про изнасилование детей, пока Ольга не переписала документы.

Тут полька, по ее словам, насторожилась и начала изучать все имеющиеся материалы, советоваться с коллегами-правозащитниками и пришла к выводу, что, возможно, Ольга не говорит всей правды.

После этого Лилия перестала представлять интересы матери двоих детей. Правозащитница, с ее слов, написала соответствующее письмо в миграционную службу, где изложила свои доводы и даже попросила прощения за то, что помогала женщине, которая может оказаться обманщицей.

«Есть решение суда, его надо исполнять»

Мнение польки созвучно аргументам, которые выдвигает сторона защиты бывшего мужа Ольги. Его юрист считает: женщина имеет право оспаривать решения эстонских судов в международных инстанциях, но это ни в коем случае не дает ей права нарушать закон.

– Фактически дети сейчас находятся в иностранном для них государстве с лицом, лишенным родительских прав, – настаивает юрист гражданина Норвегии, – с лицом, на протяжении нескольких лет якобы внушающим им, что они являются жертвами сексуального насилия со стороны собственного отца.

А насилия, как утверждает защита гражданина Норвегии, не было.

– Первоочередная задача – вернуть детей единственному законному опекуну, их отцу, и пока этого не будет сделано, дети будут находиться в серьезной опасности, – полагают юристы второй стороны.

Ольга же настаивает на своей версии событий – по ее мнению, в отношении отца к детям сквозила недвусмысленная сексуальная подоплека.

– Я знаю, что я видела своими глазами, – утверждает Ольга. – А меня пытаются убедить в обратном. Кроме того, уже потом, в течение трех лет после развода, когда девочки ездили к отцу в гости, они ничего мне не рассказывали, и я думала, что все в порядке. Но после того как я увидела, что младшая на прощание целует отца в пах, а потом, после его ухода, радостно сообщает, что такое у них в порядке вещей… Я тогда не побежала в полицию, а повела дочерей к врачу, оттуда меня, даже не осматривая девочек, сразу послали к стражам порядка, и там уже пошел процесс… Как я могу отдать ему детей после того, что я узнала от них?

Девочек вернут отцу в Норвегию?

Отметим, когда мы рассказывали историю женщины летом, Ольга через наше издание обратилась к главе СК РФ Александру Бастрыкину с просьбой помочь ей. Запрос был пере­адресован в СУ СК РФ по Волгоградской области, куда мы предоставили имена и контактные телефоны героини нашего материала.

Сейчас ситуация осложняется тем, что дети Ольги находятся в международном розыске и по решению суда она обязана передать их под опеку бывшего мужа.

– Мы уже составили жалобу в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), получили регистрационный номер документа, – рассказывает Ольга. – Там мы просим пересмотреть дело, это последний шанс.

Напомним, уже будучи в России женщина прошла международную комплексную независимую психолого-психиатрическую экспертизу.

– Выводы таковы: она – нормальная мать, у нее хорошие отношения с детьми, а вот у девочек есть признаки пережитого сексуального насилия, и это в корне противоречит выводам другой стороны по делу об опеке над девочками, – напоминает Гарри Мурей.

P. S. «Родной город» будет следить за развитием событий.

Артем Карасев. Фото из личного архива героини публикации