Мать волжанина, который умер в колонии: «Сын таял на глазах, неужели его нельзя было спасти?!»

В редакцию «Родного города» обратилась волжанка Татьяна Снегирева (имя, возраст и другие личные данные героев публикации изменены. – Прим. авт.). Женщина рассказала, что недавно она потеряла единственного сына Алексея. Мама сетует, что парня можно было спасти. А вот руководство исправительного учреждения полагает, что осужденному оказывалась вся необходимая квалифицированная медицинская помощь. Прокуратура тоже аргументированно объясняет отказ в досрочном освобождении. Но, учитывая, что речь идет о жизни человека, мы решили дать возможность высказаться всем участникам этой истории.

Заразился в СИЗО?

Алексей отбывал наказание в ИК-23 города Урюпинска. В апреле 2016 года его признали виновным в покушении на незаконный сбыт наркотиков.

– Леша заразился туберкулезом еще в СИЗО, как я поняла, – рассказывает Татьяна. – Почему-то он вроде бы оказался в одной камере с больным человеком, а у того, говорят, туберкулез был в открытой форме. У Леши полтора года температура практически не спадала, кашель был просто ужасный, а последние несколько месяцев, насколько я знаю, он уже и не вставал с постели.

В первый раз, по словам матери, ходатайство о досрочном освобождении было подано 14 мая. Урюпинский суд его отклонил, но областной затем отменил это решение.

– И вот 18 августа наше ходатайство удовлетворили, я уже даже приехала за сыном, но прокурор почему-то подал апелляцию, – говорит Татьяна. – И мой сын остался в исправительном учреждении. А в последний день лета его не стало... (Плачет.)

Татьяна Снегирева пересматривает фотографии сына. По словам женщины, у Алексея было обостренное чувство справедливости

По словам Татьяны, якобы даже начальник колонии просил отозвать апелляцию, но прокурор остался непреклонен.

– Отказ вроде бы мотивировали тем, что у Леши нет поощрений, а только одни взыскания, но разве может быть опасен для общества человек, который уже самостоятельно не мог передвигаться, – плачет женщина.

Она растила сына без мужа

– Леша с 13 лет во время летних каникул подрабатывал, чтобы мне помочь, занимался смешанными единоборствами, – вспоминает женщина. – Потом он учился на сварщика, но не окончил училище, так как пошел служить в армию.

По словам Татьяны, у Алексея было обостренное чувство справедливости.

– В армии один из его сослуживцев хвастался, что якобы однажды убил парня, просто-напросто вроде как сжег его, а ему за это ничего не было, так как у него, вероятно, высокопоставленные родители. Леша дал ему несколько оплеух, штраф присудили… – делится Татьяна.

Именно чувство справедливости, со слов мамы парня, сыграло злую шутку с Алексеем уже в Волжском.

– Однажды Леша сидел в одной из социальных сетей и лайкнул фото, на котором был его друг Сергей со своей девушкой Натальей, – рассказывает женщина. – Один из сослуживцев сына узнал эту девушку и якобы написал, что отдыхал с ней на прошлых выходных. Леше стало обидно за друга, он попросил Наталью оставить Сергея в покое и не морочить ему голову. Но та сказала Сергею, что Леша все выдумал, хочет их специально поссорить. В итоге у Леши и его друга произошел конфликт, дошедший до драки. Сергей хотел просто подать заявление в полицию, но его отец сказал, что сам решит вопрос, да так, что Леше мало не покажется...

Не за драку, а за наркотики

Буквально через несколько дней Алексея задержали. Но не за драку.

– Я пришла домой и увидела ужасную картину. Окно висело на одной петле, все ящики были вывернуты, а сын сидел в наручниках и повсюду ходили оперативники, – плачет Татьяна Снегирева. – Они сказали, что уже несколько дней следили за Лешей. Я не отрицаю, что он иногда после тяжелого рабочего дня, может, и покуривал что-то. Но его же начали обвинять в том, что он торгует, чуть ли не наркобарон, да еще и член целой преступной группы. По тому делу обвинили пять человек, хотя все они утверждали, что Леша там не при делах.

По словам Татьяны, Волжский городской суд приговорил Алексея к трем годам лишения свободы, но после апелляции прокуратуры приговор изменили на 10 лет.

– Его сначала судили по ч. 2 ст. 228 УК РФ за незаконное приобретение и хранение наркотиков без цели сбыта, но затем переквалифицировали на ч. 3 ст. 30 п. «г» ч. 4 ст. 228.1 – незаконный сбыт, – плачет женщина.

После смерти сына ее единственной отдушиной стал трехлетний внук Кирилл.

– Он родился, когда Лешенька уже был в СИЗО, сына он видел мельком один раз – невестка приезжала на свидание в колонию, – делится Татьяна.

Мама говорит, что в последние дни своей жизни 24-летний парень походил на мумию: при росте 175 см весил, по ее словам, 28 кг.

– Мы виделись за три дня до его смерти, – вспоминает Татьяна. – Он мне тогда сказал: «Мама, я не понимаю, за что я умираю». Врачи сказали, что срочную операцию на легких нужно было делать еще весной. Но и если бы в августе его выпустили, то при должном уходе он имел бы шансы выкарабкаться. Я считаю, лекарства, что давали в колонии, ему не подходили. Я места себе не могу найти, Лешеньку мне, конечно, никто не вернет, но кто-то же должен быть наказан.

>Комментарии по теме

«Его обязаны были везти в больницу!»

Сергей Громов, правозащитник:

– Вопрос очень серьезный. Я бы порекомендовал обратиться с жалобой на бездействие руководства исправительного учреждения. Учитывая медицинские показатели, этого мужчину нужно было срочно везти на операцию в больницу специализированного типа. В таких случаях иногда даже используется санитарная авиация. Жалобу можно написать на имя уполномоченного по правам человека в Волгоградской области, можно также обратиться в приемную Президента РФ. Что касается прокуратуры, то с чисто юридической точки зрения к ней претензий быть не может – она использовала свое законное право на подачу апелляции в установленный срок.

«Он уклонялся от приема лекарств»

Оксана Черединина, старший помощник прокурора Волгоградской области по взаимодействию со СМИ:

– В каждом конкретном случае вопрос об обжаловании прокуратурой постановления об освобождении осужденного от отбывания наказания по болезни решается с учетом индивидуальных особенностей личности, отношения к лечению и режимным требованиям при отбывании наказания. Этот заключенный систематически нарушал предписания врачей, уклонялся от приема лекарств, что способствовало дальнейшему прогрессированию заболевания. Согласно характеристикам администрации исправительного учреждения, осужденный злостно нарушал установленный порядок отбывания наказания, в связи с чем 24 раза подвергался взысканиям. Поскольку он не встал на путь исправления, прокуратурой было принято решение об обжаловании постановления об освобождении от отбывания наказания по болезни.

Андрей Шитов. Фото автора и из личного архива Татьяны Снегиревой