Письмо читателя: «Боюсь, что после удаления опухоли мозга стану инвалидом…»

Здравствуйте. У меня обнаружили опухоль головного мозга второй стадии. Знаю, что на этом этапе рак хорошо поддается лечению, но проблема в том, что опухоль глубоко в мозге, она очень труднодоступна. Мне страшно, но если не сделать операцию – я погибну. Не могу взять себя в руки перед операцией: мрачные мысли, тревожные сны, да я почти и не сплю. Я боюсь остаться инвалидом после операции… Насколько риск велик?
Нина, Волжский.

Отвечать на вопрос читательницы будут земляки, которые пережили операцию по удалению опухоли мозга, и Петр Кушнирук, руководитель нейрохирургического центра.

После операции вновь стал работать
38‑летний Сергей Левин (имена, фамилии, возраст и иные данные героев публикации изменены. – Прим. ред.) почувствовал боль в затылке.
– Я работаю в монтажно-наладочном управлении, в основном за компьютером, но иногда и на высоте, – рассказывает «Родному городу» Сергей Левин. – Если бы работал на высоте, может быть, и раньше обратился к врачу… Но вместо этого я решил пить обезболивающие. На какое-то время боль уходила, только уши закладывало, иногда нога «заламывалась», не мог контролировать свою походку, так продолжалось некоторое время. Пока боль стала уже нестерпимой, какой-то глубинной и острой, казалось, голова вот-вот взорвется. Я пошел к неврологу и только потому, что думал, опять вернулся остеохондроз. Сейчас я благодарен высшим силам, что обратился именно тогда.
Сделали МРТ и увидели опухоль.

– Меня направили к нейрохирургу, опухоль оказалась рядом с мозжечком, он отвечает в том числе за удержание тела в равновесии. Боюсь представить, что могло случиться, работай я на высоте в этот период.

Операция шла около трех часов.
– Я не сказал родным, что у меня был рак, не хочу их пугать, сказал, что проблемы с сосудами, – делится Сергей. – Но для меня пережитое стало уроком, я боюсь представить, что было бы, если бы я продолжал «глушить» недуг обезболивающими и откладывал визит к врачу. Когда я оказался уже в больнице и готовился к операции – страха не было. Врачи ответили на все вопросы, объяснили, что будет сделано, и я доверился им.

Уже через несколько недель 
Сергей смог вернуться к работе.

– Самое сложное – не операция, а услышать диагноз и в первые минуты осознать это. Но бороться можно и нужно! Первое, что я сделал, выйдя из больницы, – пошел гулять с детьми.

Верить врачам и никогда не сдаваться
В алерию Новикову 54 года, несколько лет назад он пережил рак кишечника, удалось добиться ремиссии, но болезнь снова дала о себе знать.
– Началось с того, что я ощутил тупую боль в желудке, – рассказывает Валерий Николаевич. – Все эти годы нужно было наблюдаться в онкодиспансере, но я систематически этого не делал. Надеялся, что именно ко мне болезнь не вернется, обращался к бабушкам, лечился народными средствами для профилактики. 

Долгое время симптомов не было, но потом… Стал сильно болеть желудок. Две недели мужчина терпел, но потом все же обратился к медикам.

– Выяснилось, что метастазами поражены две локации: надпочечник и головной мозг, – рассказывает Валерий Николаевич. – Чтобы начать лечение,  необходимо было сначала убрать опухоль в головном мозге.

Дело в том, что химиотерапия неэффективна при опухоли мозга, так как черепная коробка достаточно хорошо защищает его от воздействий. Иными словами, «химия» просто не может добраться до нужной локации. Поэтому если бы начали лечить сначала надпочечник – метастаз в головном мозге мог прогрессировать.

– Три года назад пережил не менее восьми курсов химиотерапии, чтобы победить болезнь, а теперь она проникла в мозг. Опухоль была уже в третьей стадии, был риск внутреннего кровотечения, но я доверился профессионализму врачей.

Операция длилась порядка пяти часов и прошла успешно, уже на следующий день Валерий Николаевич чувствовал себя в силах ходить.
– Я привык достойно встречать трудности, а их и помимо болезни было немало, – говорит наш собеседник. – Мы с супругой трудимся на благо нашего региона на государственной службе и именно благодаря упорству стали профессионалами своего дела. Так и в здоровье: нужно бороться за жизнь, не унывать, не давать стрессу сломить волю к жизни и, конечно, верить во врачей.

Волгоградец очень благодарен Петру Ивановичу Кушнируку, руководителю нейрохирургического центра:

– Он подарил мне второе рождение! Думаю, моя история красноречиво показывает читателю, что онкология и даже метастаза в мозге, которая соответствует третьей стадии, – не приговор!

> Комментарий врача
Выходов много

Петр Кушнирук, врач-нейрохирург высшей категории, кандидат медицинских наук:

– У Сергея Левина была опухоль мозжечка. Размеры небольшие, так как обратился он относительно вовремя. Что касается Валерия Новикова, то основной очаг опухоли появился у него три года назад в легком. И спустя долгое время именно он дал метастазы в надпочечник и в головной мозг. Раковые клетки проникли в органы через сосуды, таким образом мелкие опухолевые клетки и мигрируют по организму. Размер метастазы в головном мозге был 3 х 4 см, для мозга достаточно большое новообразование.

Опухоль может развиться в любом отделе головного мозга, и в том числе в случае, как утверждает читательница, в очень труднодоступных локациях. Есть примеры, когда опухоль располагается в настолько труднодоступном месте, что ее практически невозможно обнаружить, даже сделав значительный разрез на мозговой ткани. 

Но есть выход – на помощь приходит система навигации и определения. В таких случаях мы применяем систему навигации, загружаются данные МРТ и КТ, после чего выводятся на экран. К голове пациента прикрепляются специальные приборы, во время операции они помогают определить кратчайший путь к опухоли.

И, безусловно, делая разрез на головном мозге, мы, насколько это возможно, минимизируем его. Важно выбрать наименее значимую функциональную зону. Есть и иные варианты, к примеру, когда опухоль уже начала поражать функционально значимую зону. Но даже в таких случаях имеется выход – удаляется часть опухоли, чтобы человек сохранил качество жизни и операция не привела к инвалидизации. Такую операцию, в зависимости от конкретного случая, можно повторять. 

Существуют и операции с пробуждением пациента, или наркозом, который не вводит человека в полный сон, чтобы сохранять словесный контакт с ним. То есть если рядом с пораженным местом, к примеру, речевая зона, словесный контакт во время операции поможет определить, можно ли двигаться в этом направлении дальше или произойдет нарушение речи. 

Поэтому, отвечая на вопрос читательницы, скажу: безусловно, современная медицина достигла больших возможностей в преодолении лечения опухолей головного мозга. У пациентки есть заключение, что операция в принципе возможна, а это уже первая победа над опухолью.

Артем Карасев. Фото автора.