У волгоградца хотят отсудить 800 тысяч за старую бочку?

По словам Алексея Власова, он начинал работу на земле с 400 га, сейчас мужчина уже заведует хозяйством в 3 тысячи га.

По словам 45‑летнего Алексея Власова, его история, главным камнем преткновения в которой стал старый ржавый сосуд, началась в 1992 году… В неспокойное для страны время Алексей вместе с родственниками решил открыть крестьянско-фермерское хозяйство. Люди взяли кредит и стали работать на земле. Все было хорошо, пока глава хозяйства не решил, что хочет работать один. Так Алексею и его родным пришлось все начинать с нуля… Но, как оказалось, это была лишь часть испытаний.

Начинали вместе

– У меня есть две сестры, они замужем, вот с их супругами мы и начали дело, – рассказывает «Родному городу» Алексей Власов. –Главой хозяйства стал один из них. Взяли кредит, приобрели кое какую технику, земли у нас тогда было всего 200 га. Все силы и средства вкладывали в общее дело, в итоге у нас было уже 800 га к 2008 году, появилось какая-то прибыль. Выращивали пшеницу, ячмень, другие зерновые культуры. В этот период времени глава крестьянско-фермерского хозяйства, по моему мнению, решил избавиться от нас, делать все самостоятельно. Начались суда за землю и технику. Они продолжались три года, в итоге мы фактически остались ни с чем. При этом на протяжении 16 лет острых конфликтов не было, просто человек решил, как я думаю исходя из его действий - зачем делить прибыль с кем-то, если всем можно владеть самому.

В 2008 году, по словам Алексея, произошел раздел имущества.

– Тогда впервые возник вопрос об этой самой бочке, – продолжает Алексей. – Мы, когда еще трудились вместе, для ведения хозяйства купили в хуторе небольшой дом, он служил нам и складом, и местом для ночевок, когда это было необходимо. Там и находилась эта злополучная бочка. Мы приобрели ее в 1994 году, она большая, вмещает 10 тысяч литров жидкости, хранили когда‑то в ней топливо, потом она стала не нужна, и все о ней забыли. Когда происходил раздел имущества, бочка, согласно акту приема-передачи, перешла в мою собственность. Так до 2017 года она и простояла на том самом участке, никому не нужная…

По словам Алексея, ему и его родственнику, оставшимся после раздела имущества фактически ни с чем, досталось всего 400 га земли на две больших семьи. Не спали днями и ночами, чтобы найти возможности двигаться дальше, поднять новое хозяйство, работать на земле. Ведь у мужчин были семьи, таким образом, две семьи остались без постоянного дохода.

– Мы начали брать землю в обанкротившихся колхозах и облагораживать ее, брали кредиты, работали на той немногой технике, которая у нас осталась, – вздыхает Алексей. – Изучали агрономию, были благодарны любой возможности. Тогда цель была одна – выжить. Когда дела более-менее вошли в колею, мы приобрели складские помещения, организовали базу, она охраняема. С того домовладения, в котором некогда мы все хранили вещи, забрали технику, принадлежащую нам согласно решению суда, в ее числе – та самая бочка. Днем ее вывезли с прежней территории.

По словам Алексея, прошло около месяца, когда к нему пришел участковый.

– Оказалось, на меня написали заявление в полицию, якобы из‑за того, что я незаконно перевез бочку, – вспоминает Алексей. – Выяснилось, что наш родственник, который отсудил все крестьянско-фермерское хозяйство, обанкротился и продал земли и технику третьему лицу. Новый хозяин Николай Свиридов (имя, фамилия и иные данные героя изменены. – Прим. ред.) и написал заявление, что бочку у него якобы похитили. Участковый меня опросил, в итоге в возбуждении уголовного дела было отказано. А потом он пожаловался в прокуратуру в феврале 2017 года, приехали стражи порядка – начали фотографировать бочку, а после я узнал, что возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 330 УК РФ – «Самоуправство».

Алексей рассказал, что после первого суда, когда родственники делили имущество, бочка была, с его слов, передана вместе с частью другого хозяйства Власову, накопилось очень много бумаг, но Алексей нашел этот акт приема-передачи, его приобщили к делу.

– На этой бумаге расписались все члены крестьянского хозяйства, расписался и глава, поставлена и его подпись, – делится Алексей. – В рамках уголовного дела проведено несколько почерковедческих экспертиз, которые вроде как подтвердили подлинность всех подписей. Также были проведены товароведческие экспертизы, согласно которым цена бочки –
0 рублей, то есть ее ресурс полностью выработан. Но сторона Свиридова настаивала, что цена бочки от 40 до 60 тысяч рублей, так как в объявлениях в Интернете якобы подобным емкостям дают такую цену. Ключевое слово «подобным»: кто‑то проводил экспертизу, насколько можно соотнести нашу бочку с теми, что изображены на фото? По габаритам, степени выработки своего ресурса? Нет. Так как можно сравнивать… Тем не менее в ходе расследования стоимость бочки оценили в 10 тысяч рублей, на чем основаны эти подсчеты – нам неизвестно.

Та самая бочка...

Цена примирения?

Дошло дело до мирового суда.

– В разговоре со мной и моим подзащитным Николай Свиридов предложил уладить вопрос за 800 тысяч рублей, – комментирует Андрей Гордеев, адвокат Алексея Власова. – Но для моего подзащитного это дело – вопрос чести. Максимум, что ему грозит по инкриминируемой статье, – штраф, но он, по нашему мнению, не виновен. Зачем ему такой негативный шлейф в будущем?

По словам Алексея, вскоре ему стало известно об обстоятельствах, при которых обанкротился родственник, тот самый, который забрал большую часть хозяйства себе.

– Он якобы набрал кредитов, отдавать было нечем, к земле у него внимание всегда было посредственное, а так богатого урожая не соберешь, вот он и продал хозяйство Свиридову, с которым, кстати, ранее был знаком. Более того, на судах, когда мы делили имущество, Свиридов представлял его интересы, то есть был адвокатом, – поясняет Алексей. 

По словам 42‑летнего Николая Свиридова, его возмутил тот факт, что бочку буквально на его глазах вывезли с территории участка.

– Я хозяйство выкупил у собственника, получается, и все имущество на этом участке мое, – рассуждает мужчина. – А тут среди бела дня вывозят бочку. Это ли не самоуправство? У меня тоже есть бумаги, доказывающие, что бочка – моя собственность. Пусть все решит суд. Я действительно предлагал, что за примирение Алексей может выплатить мне некую сумму денег. Человек не понимает, что уголовное дело, даже рассматриваемое в мировом суде, все равно понесет последствия для его семьи, дети не смогут на нормальную работу устроиться.

> Комментарий по теме

Обратились в прокуратуру и следственный комитет

Андрей Гордеев, адвокат:

– В деле, на наш взгляд, много противоречий. Одно из них – цена бочки. Есть документ, согласно которому она стоит 0 рублей, согласно скриншотам с сайта объявлений, было принято решение оценить ее в 10 тысяч
рублей. Это противоречие, а по закону все противоречия трактуются в пользу обвиняемого. То есть если, допустим, он забрал что‑то стоимостью 0 рублей, получается, состава преступления нет. Кроме того, мы направили жалобы в прокуратуру и следственный комитет. По нашему мнению, в ходе рассмотрения дела допущены ошибки, среди которых, например, возбудил дело якобы один дознаватель, получил указание на проведение следственных действий, а сами эти следственные действия провел вроде как другой дознаватель. Сейчас идут судебные заседания, прений пока не было. Но если моего подзащитного признают виновным, мы обратимся в районный суд, а затем, если это будет необходимо, и в областной суд.

Артем Карасев. Фото автора